Книги
Философия
Жизнь по Кьеркегору

Кьеркегор

АНТИ-ГЕГЕЛЬ

Казалось бы, «вечное» как философская категория несовместимо ни с какой диалек­тикой. Тем не менее со свойственными ему пренебрежением к логике и склонностью к па­радоксам Кьеркегор упорно твердит о недо­ступной никакому мышлению «диалектике вечного» (6, 16, II, 285). «...Абсолютное,— говорит он,— можно опознать как абсолютное благодаря «диалектике» (6, 16, II, 285). Кровное родство такого понимания «диалектики» с иррационализмом очевидно.

Есть, однако, у Кьеркегора одна катего­рия, играющая первостепенную роль в его учении, которая вопреки всей его неприязни к «опосредствованию» предназначена для опо­средствования временного и вечного. Эта категория — «мгновение», «миг», «ojeblikket» «momentum», «der Augenblick»; «To, вокруг чего все вращается» (6, 10, 48).

В «Понятии страха» Кьеркегор устанав­ливает двузначность, двуединство категории «мгновение», в которой «взаимно соприкаса­ются время и вечность» (6, 11—12, 90). С од­ной стороны, «лишь с мгновения начинается история»,   с   другой — оно   есть   настоящее, вечное   «теперь».   Кьеркегор   подвергает   при    этом   критике   «диалектику   мгновения»,   как  она изложена в платоновском диалоге «Парменад», который Гегель назвал «знаменитейшим шедевром платоновской диалектики» (16, J   10,   171).   Он   отвергает   эту   доктрину   как «диалектическое колдовство» (6, 11—12, 85), отождествляющее   вечность   с   «мгновением» как временной категорией, тогда как, по его мнению,   мгновение — это   по  сути   дела   «не атом  времени,  а  атом  вечности»   (6,   11—12, 90).   При   всей   своей   мимолетности  он   «на­полнен вечностью» (6, 10, 16).

     Категория «мгновение» играет у Кьерке­гора решающую роль в его понимании пере­хода в иное качество, скачкообразного воз­никновения нового. Толкование этого пере­хода как мгновения, определяемого свобод­ным выбором, решением, с одной стороны, предотвращает рационально-логическое пони­мание скачка как перехода количественного изменения в качественное, а с другой — при­общает временное в человеке к вечному, ибо осуществляемый мгновенно свободный выбор есть, по убеждению Кьеркегора, дар божий: «Мгновение есть именно то, что не вытекает из обстоятельств, оно есть новое, вторжение вечности... Мгновение есть дар неба верую­щему...» (6, 34, 327). Эти слова взяты из последнего, десятого номера кьеркегоровского журнала «Мгновение», опубликованию кото­рого воспрепятствовала смерть Кьеркегора. В анализе «мгновения» патетическая «диа­лектика» Кьеркегора достигает своего пре­дельного напряжения. Кьеркегору глубоко чужды  душевный  покой,   инерция,  равнодушие. Его стихия — беспокойство, волнение, страх и трепет, неудовлетворенность. Эта ре­флексия беспокойного самосознания и есть то, что он называет «экзистенциальной диа­лектикой» и что многочисленные кьеркегороведы принимают за подлинную диалектику — за новую, противогегелевскую ее форму, раз­работанную Кьеркегором. Но так же, как и покой, «экзистенциальной диалектике» чужды историческое развитие, прогресс, воз­можность понятийного, логического выраже­ния закономерности становления и единства противоположностей. «Экзистенциальная диа­лектика» не диалогична, а монологична, рефлективна, интровертиравая, интроспективна. «Экзистенциальная диалектика» по самому замыслу своему не логична, а алогична, паралогична. Это даже не самопознание, не психо­логия, поскольку она не терпит обобщений, научной абстракции, объективности, понятий­ной фиксации. Покою она противополагает не движение как развитие, как историю, а бес­покойство, сосредоточенное в мгновении, ми­молетном и решающем.

Гегель предвосхитил эту форму сознания, описав ее в «Феноменологии духа»: «Это несчастное, раздвоенное внутри себя созна­ние... Здесь налицо внутреннее движение чистого настроения, которое чувствует себя само, но мучительно чувствует как раздвое­ние движение бесконечной тоски...» Это мы­шление, по словам великого диалектика, «ос­тается диссонирующим перезвоном колоколов или теплыми клубами тумана, музыкальным мышлением, не доходящим до понятия...» (16, 4, 112 и 116). Уже само словосочетание «понятие стра­ха» в заглавии одной из работ Кьеркегора, которое Ж. Валь называет «провокацион­ным», звучит горькой иронией над его собственной философией.